Классификация форм и видов злоупотребления гражданскими правами

Все существующие классификации форм злоупотребления правом (нарушения пределов осуществления субъективных прав) сводятся к тому, что бесспорной формой злоупотребления являются действия, совершаемые исключительно с намерением причинить вред другому лицу, или шикана.

Исследуя природу и пределы запрещения шиканы, И.А. Покровский полагал, что "если гражданское право является по преимуществу областью частного самоопределения, т.е. областью дозволенного эгоизма, то запрещение шиканы устраняет крайние, антисоциальные шипы этого эгоизма. Современное гражданское право как бы говорит человеку: если тебе позволено быть в известных пределах эгоистом, то это не значит, что ты можешь быть злым".

Невозможно отрицать тот факт, что шикана является наиболее очевидной формой злоупотребления правом, а также существование в юридической литературе точки зрения, согласно которой это нежизнеспособная форма. В то же время растущее количество дел и в практике судов общей юрисдикции, и в арбитражной практике показывает, что формы злоупотребления субъективным правом остаются малоизученными, а на шикане рано ставить крест.

В этой связи, возвращаясь к анализу форм злоупотребления правом, укажем, что, если преступления и проступки как формы злоупотреблений имеют определенные строго выработанные элементы (противоправность, общественная опасность), то такая форма злоупотребления правом, как вредоносные действия, которые напрямую не нарушают закон, нуждается в подробном исследовании. При этом некоторые ученые, увидевшие в ходе исследований подобные случаи злоупотреблений, ввели в оборот такую форму злоупотребления правом, как правомерное (легальное) злоупотребление, что весьма сомнительно.

В частности, оспаривая названный вывод автора, О.А. Поротикова обращала внимание на то, что "некорректность приведенной формулировки заключается не только в двойном парадоксе термина "правомерное злоупотребление правом", но главным образом в попытке распространить юридическую конструкцию злоупотребление субъективными правами на область... которую право не регулирует".

Между тем злоупотребление правом в некоторых ситуациях может не привести к нарушению конкретных предписаний закона и даже прав других лиц, а представлять собой отдельные виды недобросовестного поведения. Например, злоупотребление правом в сфере защиты интересов, применение отдельных мер защиты права, обход закона и др. Так, по одному из дел суд указал, что, принимая во внимание недобросовестность действий страховщика при заключении договоров страхования, а также то обстоятельство, что действиями страхователя права страховщика не нарушаются, предъявление страховщиком требований о признании договоров страхования недействительными правомерно расценено судом как злоупотребление правом на судебную защиту, в реализации которого может быть отказано (ст. 10 ГК РФ).

В данном случае злоупотребления правом, не нарушающие прав других лиц, считаются вредоносными тогда, когда использование права вступает в противоречие с конструктивными принципами правового регулирования. Так, законодатель в ст. 10 ГК РФ подчеркнул, что только если злоупотребление правом повлекло нарушение права другого лица, такое лицо вправе требовать возмещения причиненных этим убытков, следовательно, законодатель допускает, что злоупотребление правом может не нарушать прав других лиц.

По другому делу суд делает также вывод о том, что нарушение акционером общих принципов гражданского права и корпоративного поведения, в силу которых это лицо должно осуществлять свои права акционера с учетом законных прав и интересов иных акционеров и самого акционерного общества, является злоупотреблением акционером своим правом.

Многие авторы предпринимают попытки по разграничению понятий "злоупотребление правом" и "правонарушение", сравнительный анализ которых представлен в следующей главе исследования.

Сенников И.Е. отмечал, что "злоупотребление правом можно охарактеризовать как юридически допустимые социально вредные действия, направленные на осуществление субъективного права".

Таким образом, формами злоупотребления правом являются противоправные и вредоносные действия. Вредоносное действие нарушает конструктивные принципы правового регулирования, но не закон, и хотя традиционно считается, что такое злоупотребление правом - менее опасное поведение в сравнении с правонарушением, фактически же оно может повлечь более тяжкие последствия.

Например, об этом свидетельствует следующее. На незаконную постройку может быть признано право собственности судом за лицом, в собственности, пожизненном наследуемом владении, постоянном (бессрочном) пользовании которого находится земельный участок, где осуществлена постройка. Право собственности на самовольную постройку не может быть признано за указанным лицом, если сохранение постройки нарушает права и охраняемые законом интересы других лиц либо создает угрозу жизни и здоровью граждан (положения ст. 222 ГК РФ).

Самовольное строительство - это правонарушение, однако которое может не повлечь каких-либо тяжких последствий, и, более того, оно подлежит легализации в установленных законом случаях. Однако отдельные недобросовестные действия субъектов права, связанные, например, с фиктивным банкротством, корпоративными преимуществами, фактически влекут более тяжкие последствия для кредиторов, участников хозяйственных обществ и т.д.

Принимая во внимание наличие нескольких форм злоупотреблений в праве, следует отметить, что злоупотребление правом как общеправовая категория в любом случае представляет собой недобросовестное, злостное поведение управомоченного лица, посягающее на конструктивные принципы правового регулирования, подробная характеристика которого представлена в последующих параграфах исследования.

Итак, исходя из последовательного анализа содержания статьи 10 ГК РФ, законодателем запрещены следующие формы реализации права:

а) шикана - действие лица с четким намерением, т.е. с прямым умыслом причинить вред другому лицу (редкое явление в праве);

б) использование лицом своих гражданских прав в целях ограничения конкуренции;

в) злоупотребление доминирующим положением на рынке, т.е. создание монополистами благоприятных для себя условий в ущерб своим контрагентам или, что опаснее, потребителям;

г) любые другие формы злоупотребления правом, не попадающие под классификацию первых трех случаев.

Проводя практический анализ, многие современные авторы, сильно не утруждаясь, под формами злоупотребления правом понимают конкретные практические случаи, выявленные судебной практикой и составляющие бесконечное многообразие форм. Часть цивилистов, наоборот, только с шиканой отождествляют единственную форму злоупотребления правом, а все остальные случаи относят к коллизионным проблемам самих юридических норм. Возразим, что это слишком упрощенное понимание всей проблемы злоупотребления правом, либо просто нежелание её признавать.

Шикана в своем объективном смысле не является, как думают ряд авторов, единственной формой злоупотребления правом. Интеллект человека развивается семимильными шагами и вместе с ним развиваются и формы использования права "во зло". Для современного уровня просто "шиканить", т.е. причинять кому-то вред "без интереса", в угоду своему удовольствию - это слишком явное и в силу этого невыгодное занятие.

Проблема злоупотребления правом охватывает гораздо более широкий пласт, чем банальная шикана. В теоретическом плане классификацию форм злоупотребления правами можно проводить по различным признакам:

а) в зависимости от вины;
б) в зависимости от вида причиненного вреда;
в) по субъектному составу;
г) по предметам злоупотреблений (по видам имущества);
д) по объектам злоупотреблений (власть, право, интересы);
е) в зависимости от источника возникновения злоупотребительных ситуаций;
ж) по объему в содержании юридических норм;
з) по внешним критериям – разумность, добросовестность и т.п.
и) в зависимости от цели;
к) в зависимости от средств злоупотребления и т.д.

Необходимые признаки злоупотребления правом, как мы говорили раньше включают в себя:

а) наличие скрытой, запретной цели в недобросовестном поведении субъекта, что свидетельствует о четкости намерения, т.е. о прямом умысле;
б) использование в качестве средства для злоупотребления само гражданское право (правомочие) либо обязанность;
в) отсутствие специальных гражданско-правовых норм, непосредственно регулирующих спорное правоотношение, т.е. исключительность действия статьи 10 ГК РФ.

Итак, в контексте злоупотребления правом верной классификацией представляется та, в основании которой лежало бы юридическое начало. С точки зрения догматики, казалось бы, лучше всего расположить случаи злоупотребления правом по их возрастающей сложности. Несомненно, что позднейшие формы образуются из прежних путем сочетания различных юридических элементов. Но такая классификация предполагает уже выполненным подробный анализ каждой формы, между тем, как статья 10 ГК РФ сама по себе до сих пор возбуждает много споров о её юридической природе (до форм ли здесь?).

При несомненной сложности задачи все же рискнем предложить, исходя из практической значимости, следующие классификации "внутренних" форм злоупотребления правами:

1) исходя из средств злоупотребления правом;
2) исходя из цели злоупотребительных актов.

Средство злоупотребления правом - это то или иное гражданское право (обязанность), а в технико-юридическом плане – это та или иная норма либо часть нормы либо совокупность норм в гражданском праве, внешне опираясь на которые, лицо осуществляет недобросовестные действия. Классификация этих средств путем их детализации, на наш взгляд, образует следующие четыре формы злоупотребления правом:

а) злоупотребление правом собственности;
б) злоупотребление неимущественными правами (требованиями) (и в особенности злоупотребление правом на свободу заключения договоров и формирование их условий);
в) злоупотребление гражданско-правовыми обязанностями;
г) злоупотребление правом на защиту (в том числе и возможностями статьи 10 ГК РФ).

Необходимость разделения злоупотребления правом на четыре формы объясняется, во-первых, теоретическим подразделением всех прав на вещные и обязательственные, а, во-вторых, особенностями самих злоупотребительных актов.

"Сильнейшее" право из всех субъективных гражданских прав – право собственности - является хорошей "опорой" управомоченному лицу, действующему для достижения своих незаконных целей под маской легального правоосуществления. Непоколебимость, неприкосновенность, неограниченность, чуть ли не "святой" характер права собственности создают немало иллюзий и злоупотребительных возможностей для участников гражданских правоотношений. "Собственнику, т.е. только мне, принадлежат права владения, пользования и распоряжения своим имуществом", - провозглашает нарушитель, цитируя в подтверждение норму статьи 209 ГК РФ. При этом такой "собственник" забывает, что его "безграничное" право собственности не должно нарушать права, а также интересы других лиц (п. 2 ст. 209 ГК РФ).

Например, на практике, в этой связи, не раз поднимался вопрос об оценке действий продавца недвижимого имущества, когда он, заключив договор купли-продажи с одним покупателем и передав ему имущество (переход права на которое еще не зарегистрировано), затем заключает договор купли-продажи на то же имущество с другим лицом.

Судебная практика по этому вопросу дает комментарии, что продавец несет гражданско-правовую ответственность за неисполнение договора купли-продажи, т.е. фактически это уплата неустойки и возмещение убытков. При этом пункт 2. ст. 551 ГК, где указано, что "исполнение договора продажи недвижимости сторонами до государственной регистрации перехода права собственности не является основанием для изменения их отношений с третьими лицами", трактуется в контексте отношений только с кредиторами продавца, которые как раз и обладают статусом третьих лиц.

В теоретическом плане право продавца на заключение договора купли-продажи недвижимости с другим лицом до регистрации перехода права собственности на него обосновывается преимуществом более сильного вещного права - права собственности - над более слабым - обязательственным правом.

Однако такое, в общем-то верное теоретическое правило дает возможность собственнику злоупотреблять "властью" вещного права, что противоречит интересам гражданского оборота: 1-ый покупатель, получив титул законного владельца, тем не менее не станет собственником, а 2-ой покупатель, зарегистрировав право собственности, не может стать фактическим владельцем, так как недвижимое имущество находится в законном владении у 1-го покупателя.

При этой коллизии можно и нужно применять статью 10 ГК РФ в контексте разумности действий и добросовестности участников правоотношений. Вероятность такого недобросовестного продавца не так уж иллюзорна, поэтому необходимо создать правовые гарантии для исключения таких случаев злоупотребления правом.

В связи с этим, запрет на изменения отношений по пункту 2 статьи 551 ГК возможно следует распространить не на "третьих", а на "иных" лиц. А до этого можно и нужно опираться на статью 10 ГК РФ. Таким образом, в вещной сфере гражданского права происходит значительная часть злоупотребительных актов, что и послужило злоупотребление "абсолютными" гражданскими правами выделить в отдельную форму. Если под вещными отношениями в гражданском праве понимают прежде всего право собственности, то под обязательственными - право требования.

Право требования обычно опирается на то или иное обязательство и составляет суть права на "чужое" действие. Огромнейший пласт при этом в обязательственных злоупотреблениях принадлежит "праву" на свободу заключения договоров, как предусмотренных так и непредусмотренных законами. Среди основных начал гражданского законодательства в статье 1 ГК РФ назван принцип свободы договора. Провозглашенный статьей 1 ГК принцип раскрыт и конкретизирован в статье 421 ГК РФ. Автономия воли и свобода договора проявляются в различных аспектах:

во-первых, это право самостоятельно решать, вступать или нет в договор и, как правило, отсутствие возможности понудить контрагента к заключению договора;
во-вторых, предоставление сторонам договора широкого усмотрения при определении его условий;
в-третьих, право свободного выбора контрагента договора;
в-четвертых, право заключать как предусмотренные ГК РФ, так и не поименованные в нем договоры;
в-пятых, право выбора вида договора и заключения смешанного договора.

Свобода договора означает также право сторон договора выбрать его форму (ст. 434 ГК РФ); возможность сторон в любое время своим соглашением изменить или расторгнуть договор (ст. 450 ГК РФ); право выбрать способ обеспечения исполнения договора (гл. 23) и др. В указанных свободах и лежат причины многих злоупотреблений в гражданских правоотношениях. Но, с другой стороны, отношения экономического оборота постоянно развиваются и гражданское право в этой эволюции должно быть гибким и не тормозить естественное развитие отставанием правовых форм. В этом противоречии особая задача лежит на юридической науке, которая в этих условиях должна добывать новые знания, повышающие эффективность гражданско-правовых норм.

Сложность выявления анализируемой формы злоупотребления правом состоит в том, что договорное право в принципе имеет свой собственный юридический инструмент, пресекающий те или иные злоупотребления - это институт недействительности сделок. Однако и эти меры могут оказаться неэффективными, если средством злоупотребления правом становится то или иное условие договора, или, наоборот, само право на исковое требование о признании недействительной сделки либо её части.

Злоупотребление гражданско-правовыми обязанностями образует одну из особых форм злоупотребления правом. Выполнение своих обязанностей составляют суть чужого права (требования). Обычное неисполнение обязанности влечет применение определенных мер гражданско-правовой ответственности к должнику. Но в ряде случаев неисполнение может носить злоупотребительный характер и тогда оно становится "подведомственно" статье 10 ГК РФ.

Теоретическое обоснование своей позиции мы приводили ранее, но в плане пресечения возможного недобросовестного поведения обязанного лица показательна статья 404 ГК РФ, предусматривающая, практически, обязанность кредитора предпринять все необходимые от него разумные меры, направленные на уменьшение убытков, причиняемые неисполнительностью должника. Закон предписывает кредитору добросовестно заботиться не только о своих интересах, но и об интересах должника, поскольку право на возмещение убытков не должно быть формальным и позволять злоупотреблять кому бы то ни было этой формальностью. Статья 406 ГК РФ устанавливает, что кредитор считается просрочившим, если отказался принять предложенное должником исполнение либо злоупотребительно не создал возможность для исполнения должником его обязательства. "Специальный" характер приведенных норм не позволяет их напрямую относить к случаям злоупотребления правом в контексте статьи 10 ГК РФ, но подтверждает наш аргумент о том, что средством злоупотребления может быть как право так и юридическая обязанность.

К форме злоупотребления гражданско-правовыми обязанностями чаще всего относятся и случаи злоупотребительного бездействия, когда субъект права, имея возможность к разумной обоюдной выгоде сторон реализовать своё право, тем не менее, недобросовестно бездействует, выискивая себе незаконные дополнительные выгоды и нанося убытки контрагенту. Такая ситуация может произойти, когда, например, кредитор, одновременно являясь должником по другому обязательству и имея возможность произвести зачет однородных встречных требований (ст. 410 ГК РФ), тем не менее, настаивает на удовлетворении своих требований, одновременно блокируя тем или иным способом исполнение своих обязательств.

Аналогичная ситуация происходит при "затягивании" кредитором обращения в суд за защитой своего права, ожидая когда "подрастут" суммы штрафных санкций. Злоупотребление правом на защиту - одна из распространенных, но сложнейших форм злоупотребительного поведения. Способы защиты гражданских прав в общем плане перечислены в статье 12 ГК РФ, а также непосредственно в самой статье 10 ГК РФ. Нередки случаи когда кредитор, обратившийся за защитой в суд, сталкивается со встречными требованиями должника, преследующими цель затянуть спор или уйти от ответственности.

Так например, в денежных требованиях должник (ответчик по делу) заявляет иск о признании договора, по которому он уже получил и использовал товар, недействительным по мотиву крупности сделки, её заинтересованности и т.п. Недобросовестный заявитель встречного требования о недействительности сделки обычно исполнение обязательства по сделке уже принял, но по определенным причинам не хочет делать встречного представления.

Поэтому мотив отказа от выполнения своего обязательства у заявителя обычно один: "сделка недействительна, а значит мы её не должны исполнять, а то, что такую же "недействительную" сделку уже исполнил контрагент, считаем его проблемой". У заявителя, в этом случае, нет действительного юридического интереса, кроме как выиграть время, попользоваться чужим имуществом, склонить контрагента к мировому соглашению, вместо товара вернуть компенсацию без денежной неустойки и т.п.

В контексте обсуждаемой проблемы можно возразить, что у недобросовестной стороны нужно было затребовать учредительные документы перед подписанием договора и что при формулировании текста договора необходимо пользоваться помощью опытного юриста и т.д.

Но если принимать эти замечания в качестве решающего аргумента, то смысл норм содержащийся в пункте 2 статьи 10 ГК РФ, статье 174 ГК РФ и других подобных статьях, меняется на прямо противоположный: уже добросовестная и исполнившая свое обязательство сторона обязана доказывать, что она не имела, к примеру, возможности ознакомиться с учредительными документами контрагента и т.п.

Полагаем, что стабильность договорных отношений требует более чуткого профессионального подхода путем анализа действительных волеизъявлений сторон и их действий. С теоретической точки зрения, таким образом, нет препятствий для отнесения к разновидности злоупотребления правом действий субъектов, требующих от суда признания недействительности сделки, уже исполненной к взаимной выгоде её участников.

В этой связи примечательно, что обсуждаемая проблема злоупотреблений в сделках была в центре внимания ещё у русских дореволюционных юристов, которые в проект книги Гражданского уложения в 1913 году включили следующее положение: «Возражение о недействительности договора может быть предъявляемо до тех пор, пока существует право требовать исполнения основанных на договоре обязательств» (часть третья ст. 32).

Ряд цивилистов возразят по приведенной форме злоупотребления правом, что она относится к области гражданского либо арбитражного процессуального права и должна регулироваться соответствующими процессуальными инструментами. Но проблема состоит в том, что процессуальное право собственными юридическими средствами эту ситуацию решить не в состоянии, поскольку само является предметом злоупотребления.

Классификация форм злоупотребления правом по целям вызывает особый интерес, поскольку именно скрытая и незаконная цель образует один из важнейших признаков злоупотребительного поведения. В зависимости от цели злоупотребление правом предлагается подразделить на следующие формы:

а) злоупотребление правом с единственным намерением, т.е. с исключительной целью - причинить вред другому лицу (шикана);
б) злоупотребление правом с целью обогащения, т.е. с целью получения имущественной выгоды (наживы);
в) злоупотребление правом с целью избегания (уклонения) от выполнения своих обязанностей;
г) злоупотребление правом с целью воспрепятствования, блокировки реализации субъективных прав кредиторов на их защиту и восстановление.

Злоупотребление правом в форме шиканы, как действия с исключительным намерением причинить вред другому лицу, стало классическим примером злоупотребительного поведения. Некоторые ученые признают её единственной формой злоупотребления правом и отсюда делают вывод вслед за М.М. Агарковым о наличии лишь проблемы коллизионности гражданско-правовых норм.

На наш взгляд, именно "яркость" шиканы (через исключительность намерения), сподвигло законодателя на размещение этой 10 формы непосредственно в статье 10 ГК РФ. Однако, это отнюдь не исключает проявления других форм злоупотребления правом кроме шиканы, поскольку причинение вреда другому лицу использованием права исключительно ради своего удовольствия это удел психически нездоровых людей и представляет собой хотя и яркие, но редкие случаи.

«Иные» формы злоупотребления правом будут не разновидностями шиканы, а параллельными ей формами и в рамках содержания исследуемого правонарушения. За недобросовестным поведением чаще всего кроется "осознанная" цель - получение в том или ином виде имущественной выгоды. Злоупотребление правом с целью собственного обогащения образует самостоятельную классификационную форму, при которой нарушителю безразлично по большому счету материальное либо психическое положение пострадавшего; он увлечен своей целью - обогатиться, в том числе с помощью имеющихся у него правовых средств.

Стороны заключают притворную сделку, например, подписывая договор поставки с указанием в нем огромных штрафных санкций за неисполнение предусмотренных в договоре обязательств или за ненадлежащее их исполнение. Одна из сторон не исполняет своих обязательств и в результате недолгой переписки составляется соглашение, по которому в виде штрафных санкций денежные средства или имущество одной, чаще всего государственной организации, на внешне вполне законных основаниях безвозмездно передается коммерческой организации.

Подобные ситуации во многом связаны с тем, что в последнее время в отечественной правовой доктрине все больше высказываний направлено на признание в качестве центральной фигуры гражданско-правовой ответственности именно кредитора, как потерпевшей стороны, а к фигуре же должника гражданское право якобы должно быть как минимум безразлично.

Однако ценность и неповторимость права как регулятора общих отношений состоит как раз в том, чтобы не только восстанавливать имущественную сферу кредитора за счет правонарушителя, но и кредитору не позволять, обогащаться за счет должника. Именно поэтому статья 404 ГК РФ устанавливает, что если неисполнение или ненадлежащее исполнение обязательства произошло по вине обеих сторон суд соответственно уменьшает размер ответственности должника. Суд также вправе уменьшить размер ответственности должника, если кредитор умышленно или по неосторожности содействовал увеличению размера убытков, причиненных неисполнением или ненадлежащим исполнением, либо не принял разумных мер к их уменьшению.

Не случайно, в дополнение к закрепленному в тексте ГК РФ принципу свободы договора, судебная практика сформулировала принцип соразмерности, касающийся как ответственности сторон по договору, так и его условий. Он вытекает из сформулированого в Постановлении Конституционного Суда РФ № 4-П от 23.02.99г. принципа компенсационности.

Принцип компенсационности наиболее ярко отражает назначение гражданского прав в целом, как действенного инструмента возмещения вреда субъекту в случае нарушения его прав, но без цели "наказать" нарушителя. В этой связи, неверны, на наш взгляд, научные суждения о том, что закон индиферентен к судьбе должника, а всецело заботиться о кредиторе.

Должник не должен платить больше, чем реально потерял кредитор, поскольку в этом, на наш взгляд, заключается сущность гражданского права, выражающего реальное юридическое равенство свободных субъектов. Наиболее распространенной формой злоупотребления правом можно выделить действия лица с конкретной целью – избегание, уклонение от выполнения своих гражданско-правовых обязанностей.

Но и в этом случае управомоченный субъект ссылается на ту или иную норму права (правомочие), либо условие договора, которые по его мнению не позволяют ему исполнить свою обязанность. При этом субъект имеет фактическую возможность исполнить свое обязательство. Наиболее изощренной формой злоупотребленого поведения являются действия с целью воспрепятствования, блокировки реализации субъективных гражданских прав кредиторов на их защиту и восстановление.

Чаще всего подобная форма проявляется при предъявлении кредитором в суд требования к должнику, который в качестве "возражения" при этом выдвигает те или иные встречные требования. В большинстве случаев эта форма представляет собой субъективную сторону злоупотребления правом на защиту, но иногда представляет собой собственные злоупотребительные схемы.